Белое и черное - Страница 14

К оглавлению

— Эй, Юкико, куда собралась?

Судя по голосу, это молодой здоровенный парень. Явно запыхавшийся.

— Похоже, к вам гость.

Дзюнко в замешательстве опустила чашку с чаем, но Нэдзу отозвался как ни в чем не бывало:

— Да, это Эномото-кун.

— Эномото?

— Парнишка из семнадцатого корпуса. Кстати, живет на том же этаже, что и Киёми, о которой мы с вами беседовали.

— Это у него мать дает уроки икебаны и чайной церемонии?

— Да.

— Он такой высоченный. Еще школьник?

— Да, но в школу почти не ходит.

— Чем же он занимается?

— Ходит в Центр актерского мастерства студии Тэйто.

— Что, кинозвезда?

— Ну, до кинозвезды еще не дошло. Так сказать, в перспективе.

Дзюнко с любопытством взглянула на Нэдзу. До сих пор на все ее вопросы он отвечал с полным безразличием, но, когда речь зашла о молодом парне по имени Эномото, в уголках глаз его вдруг появились добрые морщинки, а лицо потеплело.

До сих пор Дзюнко считала, что Нэдзу производит впечатление дурного человека. Видя его порой сидящим в отрешенной задумчивости на веранде, она не могла не ощутить плотно окутывавшую его пелену одиночества. У нее родилось подозрение, что его гнетет бремя мрачного прошлого. Но оказывается, она напридумывала лишнего, и у этого человека совершенно неожиданно тоже обнаружились симпатичные черты.

Из прихожей донеслось прощальное детское «bye-bye», а в кухне раздались чьи-то шаги.

— Простите, у вас гость?

— А, Кэн-тян, заходи.

— Не помешаю?

— Вы не против, госпожа Дзюнко?

— Нет, конечно.

Дзюнко пребывала в полном замешательстве. Вообще-то ей надо было кое о чем переговорить с Нэдзу, пока Киндаити Коскэ не спустился с крыши и не пришел к ней. Но с другой стороны, ей любопытно было пообщаться с молодым человеком, которого назвали «кинозвездой в перспективе».

Она поудобнее устроилась на стуле, перегородка раздвинулась, и появилось знакомое улыбающееся лицо. Вот уж действительно высок. Чуть ли не метр восемьдесят, мог бы потолки подпирать.

Эномото Кэнсаку взглядом поприветствовал Дзюнко и обратился к хозяину:

— Слышали, у нас там человека убили?

— Кэн-тян, ты что, специально из-за этого ко мне примчался?

— Да ну вас! Я сам об этом узнал, когда уже сюда шел.

— Да? А что ты такой взволнованный?

— Мне роль дали! Буду играть младшего брата главного героя Мисимы-сан, там и любовная сцена есть с Матидой Ёко. Правда, в конце меня убивают.

— А, «Поединок в волнах»?

— Ну да. Вы знаете?

— Я этот сценарий сам им недавно распечатывал. Что ж, роль серьезная.

— Вот именно, я так обрадовался! Ну, думаю, надо непременно вам и матери доложиться. Вскочил на велосипед и помчался!

— Простите меня за вопрос, — не удержалась Дзюнко, — а какое к вам имеет отношение господин комендант?

— Так меня на Тэйто взяли по его рекомендации.

— Ой, ну надо же! А я и не знала, что вы, господин Нэдзу, связаны с Тэйто.

— Директор Тэйто господин Ватанабэ и дядя Нэдзу — давние друзья.

— Вот как!

Дзюнко несколько удивилась и хотела было что-то сказать, но Нэдзу не дал ей такой возможности.

— Кэн-тян, ты ведь знаешь эту даму?

— Знаю. Вы госпожа Судо? Я вчера вечером видел вашего мужа.

— Как! Эномото-сан, где ты его встретил?

— У входа в квартал. Он из автобуса выходил. Выпивши был немного. Да, а у вас, дядя Нэдзу, вчера посетительница была, верно? Дама…

Брови Нэдзу удивленно шевельнулись:

— Ты это откуда знаешь?

Голос его прозвучал холодно.

— Так… это…

— Нет, вы меня простите, — взволнованно перебила Дзюнко, — но мне очень нужно спросить. Слушай, Эномото-сан, вот ты сказал, что вчера вечером встретил моего мужа у входа в квартал. Во сколько это было?

— Часов в десять, наверное. Я когда домой пришел, уже начало одиннадцатого было. — Кэнсаку с удивлением взглянул на Дзюнко. — А что, с вашим мужем что-то случилось?

— Нет, то есть… Ты лучше рассказывай, рассказывай. Он потом куда пошел от входа?

— А! Так он вчера не вернулся домой? Госпожа Дзюнко, получается, что он отправился туда в то самое время.

Нэдзу резко встал, ленивой походкой подошел к окну и задернул штору. Этот намек явно насторожил Кэнсаку, который испуганно переводил взгляд с одного собеседника на другого. Он сразу понизил голос:

— Дядя Нэдзу, а то убийство — говорят, это хозяйка «Одуванчика»?

— Подожди, скажи-ка лучше: ты что же, знаешь в лицо мужа госпожи Дзюнко?

— Знаю. Мне его как-то Киёми показывала. Сказала, вон муж той красивой дамы из восемнадцатого корпуса.

Искренний, очень прилично воспитанный юноша! Но Дзюнко сейчас было не до того.

— Эномото-сан, прости меня за настойчивость, но все-таки — что там было дальше с моим мужем? После того, как вы встретились у входа?

— Ах да! С ним была женщина. Они одним автобусом, видно, приехали. Я с ним поздоровался, а он поближе подошел и спрашивает: «Ты что, отсюда?» Вот тут-то я и заметил, что он выпивши.

— И что же?

— Я ему сказал, что в семнадцатом корпусе живу, а он спросил, нет ли у нас в квартале человека по имени Нэдзу Гоити. Говорит, имя-то знакомое, а кто, не припомню. Я ответил, что это комендант пятого участка, в восемнадцатом корпусе живет, квартира один. А он: «Ну тогда проводи-ка туда эту даму». А сам между восьмым и девятым корпусом по дорожке на запад повернул.

— На запад — это, получается, в торговые ряды, где «Одуванчик»?

— Да-да. Я его даже сзади окликнул: мол, Судо-сан, ваш корпус восемнадцать, это еще дальше прямо надо пройти. Думал, что он спьяну дорогу перепутал.